Петрозаводчанка чуть не лишилась сына, проводив его в армию

Буквально месяц назад мы рассказывали, как отметила День воинской славы одна из частей Петрозаводска в 1999 году. Неспокойно тогда было отцам-командирам. А до спокойствия ли было материям солдат-срочников? Сегодня расскажем историю Елены Николаевны Чернова, которая до того, как отправила сына в армию, лояльно относилась к службе, но потом стала убежденной пацифисткой. После того, как ее сын пострадал от дедовщины, она с пониманием начала относиться к тем, кто отказывался служить в наших вооруженных силах.

Со своей историей Елена Николаевна сначала обратилась в Комитет солдатских матерей, а затем в СМИ. В преддверии осеннего армейского призыва, возможно, история Николая Чернова сослужит военкоматам плохую службу в их неустанном поиске для рекрутского набора. Но с другой стороны, может быть, она подвигнет новобранцев наконец-то изучить свои права. А военных — в очередной раз обратить внимание на свои хоть и стройные, но из года в год редеющие ряды. «Мы все, матери, заботимся о своих детях. Мы хотим, чтобы они были защитой, опорой в будущем. Но вот наступает момент, когда их забирают в армию. И мы не знаем, что с ними может случиться. Кому повезет, а кому нет. Моему сыну не повезло. Он попал в Мурманскую область, поселок Печенга, где была страшная дедовщина, где его избивали», - начала рассказ мама Чернова.

Сын Елены Николаевны, отслужив полгода, попал в больницу с сильным нервным расстройством. Как утверждает сама героиня репортажа, отправляла она сына в армию сильным, физически здоровым, и, не в пример многим (не желающим попадать в армейские ряды добровольно), стремившимся в военкомат с большой охотой, так как потом он хотел получить место в милицейском батальоне. Итак, Петрозаводский военкомат направил его в Мурманскую область.

Первое известие о дедовщине семья Черновых получила через полгода после отправки сына в армию: «У нас было условлено: если ему очень тяжело будет, он пришлет нам оттуда условный знак, известный только нам. Этот знак пришел только через полгода. Когда я приехала в часть, я его не узнала. Когда нас определили в гостиницу, я его там заставила раздеться. Я на нем живого места не видела, он был весь избит, в синяках и кровоподтеках. Гнойная рана на руке». Кроме следов от побоев солдат-срочник заработал гастрит, потерял в весе 20 килограммов, обзавелся психическим расстройством. Кстати, все диагнозы были поставлены гражданскими врачами. Мать пострадавшего воина была намерена вести дела только с гражданскими докторами, судьями и адвокатами: «Я за время нахождения в Печенге и приехав сюда в Петрозаводск, от военных видела только холодное отношение. Равнодушие. Или обман».

По приезде в Печенгу Елена Николаевна учинила свое расследование: «Я пошла к батальонному командиру, он собрал всех. И просил встать тех, кто сына избивал. Встало 14 человек. Это было страшное зрелище. Половина из тех, кто присутствовал в зале. Половина встала на ноги».У офицеров и командиров нареканий рядовой Чернов не вызывал. В нарушении Устава замечен не был. Это и освидетельствование гражданских врачей позволило Черновым возбудить уголовное дело. Тем более, что уже имелся не только истец, но и ответчики, особо отличившиеся в избиении. «Четверо: одного, говорят, уже точно посадили. Но троих... нужно еще очные ставки проводить»,- рассказала мама. Но проблема в том, что военные от ведения судебного дела в Петрозаводске отказываются: «После разговоров с военными, после разговоров с нашей прокуратурой военной, где сын призывался в армию, они сказали, что он не наш, он мурманский». В итоге суд мог состояться только в Мурманске, а Елена Николаевна искала деньги на поездки в этот город. Черновы были людьми небогатыми, которым на хлеб-то не всегда хватало, не то, что на военные тяжбы.

Вероятно, посмотрев на ужасы армейской жизни, некоторые женщины пожалеют о том, что у них родился сын, а не дочь. Впрочем, статистика в 1999 году утверждала, что девочек рождалось больше, чем мальчиков. Журналисты побывали в Перинатальном центре, который в те годы находился на улице Толстого. Летом хлопот в этом учреждении, который ранее назывался Роддом №2, хватало с лихвой.

Рождение ребенка — это всегда маленькое чудо. Доктора Республиканского Перинатального центра видели это чудо ежедневно. Тем более, что центр начал работать с двойной нагрузкой: сюда поступали женщины со всех районов республики. Рождаемость в те годы стабилизировалась. По-прежнему лидировали маленькие представительницы прекрасного пола. Уже пять лет в Перинатальном центре практиковали совместное пребывание матери и ребенка в индивидуальной палате. Новорожденному Даниле завтракать кроме съемочной группы никто не мешал, мама радовалась: «Очень довольна, что я здесь одна с ребенком. Роды мне тяжело очень дались. И если б я была еще с кем-то, мне было бы тяжело». Теперь и все желающие отцы могут присутствовать при появлении на свет своих долгожданных отпрысков. 20% всех родов — это роды семейные.

«Это дело, конечно, каждого, но мы так решили в семье, что муж будет меня поддерживать», - сказала одна женщина на сносях. «Это не дело моды, а просто поддержки друг друга, взаимопонимания», - дополнил будущий отец. Благодаря современному оборудованию и высококвалифицированным специалистам стало возможным вовремя предупредить рождение больного ребенка. Современная ультразвуковая диагностика выявляла заболевания плода и самой беременной женщины. Заведующая отделением перинатальной диагностики Л.Н.Гакуть сообщила: «Наша основная задача — именно своевременно диагностировать пороки развития внутриутробного плода, несовместимые с внеутробным существованием. Такие дети не должны рождаться».

Таким было 23 августа ровно 20 лет назад. Отматывайте ленту памяти, вытащите из закромов разума — а что вы делали в этот день в 1999 году?

Больше новостей из жизни Карелии 20-летней давности .