В Карелии лежачие инвалиды остаются без средств гигиены

Текст: Татьяна Смирнова

Говорят, что лежачих не бьют? В глухой карельской деревне лежачую 93-летнюю женщину-инвалида перестали снабжать необходимыми средствами гигиены, которые ей положены по закону. Как государство обманывало человека со статусом «ребенок войны», рассказала ее дочь. На помощь пришел карельский следком…

В какое-то «перевернутое» время мы живем. Вот, говорят, что «своих не бросают», а, получается, бросают, да еще как. Речь идет о неудобной теме – подгузниках и пеленках, необходимых инвалиду, которая не встает на ноги, за нею ухаживает дочь – тоже пенсионерка. Если бы женщины жили в райцентре или столице Карелии, возможно, таких проблем бы не возникло, но судьба закинула их за сотни верст от цивилизации – в далекую карельскую деревню Сельги.

«Говорят, что лежачих не бьют. Но в 2022 году лежачих инвалидов государственные соцслужбы ограбили примерно на 25-30 тысяч рублей, выделяемых из федеральной казны. Во столько, я прикидываю, обходится стоимость 370 штук подгузников и 365 пелёнок, – рассказала дочь инвалида Майя в соцсети.

«Нашли  кого грабить! Тех, кто не может встать с кровати. Предлагают, но не обязывают, самим закупаться и в Петрозаводск, чеки предоставлять или самим покупать по сертификату. И это в деревнях, где нет ничего - ни магазинов, ни транспорта, ни связи».

К своему посту в соцсети женщина приложила адресованный ее маме ответ Фонда социального страхования по Республике Карелия, где указано, что инвалид была обеспечена подгузниками только с 7 июня по 25 декабря, а пеленками за минувший год не обеспечена вовсе. В ответе также говорится, что задним числом технические средства реабилитации не выдаются. «То есть признается грабеж лежачих инвалидов, и при этом никаких извинений, – возмущается автор поста. – У нас в Сельгах есть еще один лежачий инвалид – ему тоже выдали подгузники на шесть месяцев и ни одной пеленки за весь 2022 год. Куда идут «сэкономленные» на немощных людях деньги, хотелось бы знать?»

Мы помним, как громко и пафосно два года назад обсуждали в ЗС Карелии законопроект о «детях войны», правда, «гора родила мышь» – пережившим тяготы военного лихолетья единоразово выдали по тысяче рублей и по значку, подтверждающему статус. Но реальное отношение к старикам складывается из личных историй. Дочь инвалида написала депутатам парламента: 

«Мама исправно получала  средства гигиены в 2020-2021 году. В 2022  началось страшное. Как мы выстояли четыре месяца, лучше не знать. В мае перестали ждать, закупили с Алиэкспресса, спасибо Китаю за бесплатную доставку. В сентябре повезло, что посторонний человек безвозмездно отдал 240 штук, за счёт них мы пока можем ждать, что предпримет новый Социальный фонд. Обеспечение инвалидов идёт на федеральные деньги. Куда же тогда делись подгузники с 1 января по 6 июня и с 26 декабря по 31 декабря 2022 года и пеленки за 365 дней? Примите меры, чтобы это не повторилось. В деревне нет связи, интернета, магазинов, общественного транспорта, чтоб выехать, МФЦ и т.д. и т.п. Почему только говорится, что все к лучшему? Лучше было раньше, когда инвалиды были обеспечены. Это ежедневные средства гигиены, которые нельзя им не давать… Сделайте резерв средств гигиены на непредвиденные обстоятельства, экстренные закупки, но обеспечьте, пожалуйста, в срочном порядке лежачих инвалидов. Моя мама 1929 года рождения, ребенок той войны, два года не встаёт с кровати».

Можно согласиться с дочерью инвалида из Сельги, которая пишет: «Интересно бы статистику по Карелии посмотреть по подгузникам и пеленкам (если ими не обеспечить – это все равно, что бросить инвалида в своих, мягко говоря, испражнениях), сколько инвалидов должно их получать, сколько получило и в каком количестве. Возможно, у приближенных к цивилизации, имеющих возможность самостоятельной закупки, все получено. Но для деревень – проблема закупить. Тем более что документы надо предоставить в Петрозаводск, а это все равно, что на Луну слетать. Хоть бы через медучреждения обеспечивали, которые ближе к людям, но они находятся в другой системе, хотя и в одном государстве».

Через медучреждения, по словам женщины, оформляется индивидуальная программа реабилитации, где прописываются перечень и количество технических средств реабилитации. А далее, через заявление в ФСС, идет обеспечение, которым занимается безымянная организация по разнарядке фонда. В Сельги памперсы и пеленки отправляются почтой.

Возможно, предполагает жительница деревни, кто-то наживается на инвалидах, сделали «прокладку» в виде магазинов, которые снабжают по сертификатам. Инвалид или его представитель в этом магазине покупает необходимое по сертификату – если стоимость подгузника выше, чем у ФСС, то разницу приходится оплачивать из своего кармана. Если стоимость в магазине ниже, то инвалид разницы не получит.

«Когда месяца три назад я стала искать магазины, привязанные к сертификатам, то в Карелии их не нашла. Возможно, сейчас они есть. И сертификат действует короткое время. То есть инвалиду легче отказаться от них, чем заниматься этими межорганизационными бегами»,

– рассказывает о существующих проблемах жительница Медвежьегорского района.

С каким «шарадами» сталкиваются наши пенсионеры, чтобы получить положенную им социальную услугу – отдельная история.

«Заходила на сайт фонда, нажимаю на сертификат, отправляют в госуслуги, в госуслугах просят подтвердить актуальность телефона, а там у мамы номер, который уже не существует… Госуслуги просят подтвердить другую карту через Сбербанк. А в Сбербанке мамина карта привязана к моему телефону, как и мои госуслуги. С попутной машиной ездила в Медгору, в Сбербанке все нормально, по доверенности привязали мамину карту к свободному номеру телефона. Поехала в МФЦ, час продержали, а в результате сказали, что не могут в ее госуслугах поменять номер телефона даже по доверенности, везите маму с кроватью за 120 километров. Поэтому и написала в заксобрание, чтобы незамедлительно решили вопрос…».

От такой бесчеловечности жутко становится.

– Пытаюсь себя поставить на место тех, кто распоряжается наверху. Чтобы сделала я, будь у власти? – размышляет Майя. – Изменила бы схему обеспечения, не ставила бы в зависимость от торгов необходимые инвалидам ежедневные средства гигиены – это сейчас все, что нужно лежачему человеку, чтобы по мере необходимости было сухо и комфортно. Можно делать прямые закупки без торгов и без бюрократических долговременных проволочек. Или напрямую перечислять инвалидам эти суммы, чтобы они сами закупили, как это делают с лекарствами, идёт доплата к пенсии. А не требовать в необеспеченной сотовой связью и интернетом Карелии оформления сертификатов и предоставления чеков.

Что же те, кто распоряжается «наверху»? Ответ от зампредседателя карельского парламента Ольги Шмаеник, адресованный дочери инвалида,  можно назвать отпиской. В нем сухо перечислены способы получения средств реабилитации, о которых женщина и так знает. И ни тени сочувствия или предложения помощи. Депутат от Медвежьегорского района врач местной ЦРБ Алупова на тот момент уже стала подозреваемой в коррупционном скандале о растрате федерльных ковидных средств…

Одновременно с публикацией в соцсети Майя обратилась в республиканскую прокуратуру, и, сославшись на приказ Генпрокуратуры России от 23.01.2018 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением законодательства о социальной защите и социальном обслуживании инвалидов», потребовала привлечь к ответственности структуры, которые нарушают закон по отношению к ее маме. Отклик, однако, пришел из следственного отдела Следственного комитета по Карелии.

2 февраля сотрудники медвежьегорского отдела СК приехали к Исаковым в деревню Сельги и привезли для Клавдии Андреевны средства ухода – подгузники и пеленки на два месяца. Майе сказали, что это передали из фонда. Лично от Александра Бастрыкина следователи привезли продуктовый пакет. Все вместе сфотографировались…

«Сказали, что о нашей проблеме узнали из публикаций в соцсетях, которые читают. Если у других возникнут схожие проблемы, пусть попробуют добиваться. Возможно, теперь меньше отказов людям будет»,

– рассказывает Майя Исакова.

Однако сотрудники следкома ко всем обделенным вниманием государства не наездятся – не их это работа. Да и вопросы все равно остаются. Известно, что с 1 января в России Пенсионный фонд объединен с Фондом социального страхования. Чем обернется эта «смена вывески» для лежачих инвалидов – неизвестно. «На их сайте можно найти всю информацию по обеспечению инвалидов «средствами реабилитации». Только все в одну кучу объединено», – говорит дочь не встающей с постели женщины, «ребенка войны».

Клавдия Андреевна Исакова родилась в карельской деревне Колатсельга. Когда началась Зимняя война, ей было 10 лет. Артобстрелы с первого дня гремели очень близко. «Однажды взрывной волной меня отбросило от окна к печке вместе со стеклами. Очнулась, надо мной хлопотали родные… – рассказывала она дочери о пережитых ужасах. – Мама стала меня брать с собой на работу в госпиталь, выдали белый маленький халатик… В 1941 году 18 июля финны вошли в Колатсельгу ночью,  вернее под утро, часа в четыре. Мы услышали сильную стрельбу и побежали из дома к лодке: папа, мама, я, Петя, дядя, тетя с сыном. Когда отплыли, финны по лодке открыли прицельный огонь. Лодка дала течь. Мы высадились на ближайшем полуострове Валлой, а лодка утонула. Несколько дней скрывались в лесу, но с собой ничего не было взято из еды и одежды, и вышли в деревню, занятую финнами. Начались годы оккупации… В конце июня 1944 года финны оставили Колатсельгу. Наступала Красная армия. Советские самолеты бомбили Колатсельгу, мы попали под бомбежку, я скомандовала себе: «Тихо! Спокойно! Надо прятаться!», соскочила с телеги и, как только под крыльцо спряталась, тут же начали разрываться бомбы, поднялась земля наверх… Полдеревни сгорело в 1944 году. Мирный промежуток между двумя войнами был небольшой, и они слились для меня в одну – долгую и тяжелую».

«Мы в неоплатном долгу перед вами…», – пишет ко Дню Победы Клавдии Андреевне президент страны, желая здоровья, счастья и благополучия.

Детские годы с 10 до 16 лет совпали у Клавдия Андреевна с войной, а старость – с тем, в чем мы все сейчас живем...